На защиту родной земли поднимались награжденный в 1936 году орденом Ленина стахановец Чеколдан Ахаев, и сыновья раскулаченных Ходжикова и Легкодимова. Со штрафным батальоном ушел на передовую и прошел всю войну репрессированный гелюнг (монах) Леджинов Ш.К., в боях был ранен. Громил врага на море Цымбалов И.Д. Обеспечивал охрану Тегеранской конференции Тюменев Э.К. Москву защищали Бембя Нюдлеев и Пюрвя Доханов. При прорыве с внешней стороны Демянского «котла», где оказались зажатыми гитлеровскими войсками советские части, встретился с ними разведчик Гаря Боваев. С земляками были еще два калмыка, к сожалению, в горячке сражения он не запомнил их фамилии. В этих боях Пюрвя Доханов и два земляка сложили свои головы. Курсант Астраханского пехотного училища Боваев, вчерашний школьник, в ноябре защищал Ростов. В декабре 14 отдельную курсантскую стрелковую бригаду, сформированную на основе пехотного училища, перебросили на московское направление. Старший сержант, командир минометного взвода, имевший звание «Отличный минометчик» (такая награда в первой половине войны многого стоила), вслепую, с закрытых позиций уничтожил вражескую разведку. Воевал Боваев на Северо-Западном и Калининском фронтах. С друзьями Константином Беляевым и Валентином Костриковым записался в разведчики. В разведке есть своя специфика. Г. Боваев вспоминал, что в разведгруппе обязательно должны были быть физически сильный солдат, «амбал», «ломовая лошадь», выполнявший самую тяжелую работу. А юркий, ловкий солдат, небольшого роста, «шнырь», всегда был впереди товарищей. Его делом было пролезть в любую дыру, проникнуть в окоп, в блиндаж. При захвате «языка» он гнал его, порой втыкая в мягкое место штык-нож. Небольшого роста, внешностью похожий на подростка, Г. Боваев часто выполнял эти обязанности. Гаря Леджинович Боваев прорывал блокаду Ленинграда на Волховском фронте. Разведчик был награжден медалью «За отвагу», орденом Славы III степени. Он говорил: «Кто служил в разведке, тот знает цену дружбы». В одной из операций, прикрывая отход товарищей, Г. Боваев был ранен в ногу. Вынес его к своим К.Беляев.

Они были мастерами своего дела. Знаком «Отличный артиллерист» был отмечен и гвардии старший сержант Бембя Петькиевич Бюрчиев, воевавший в 1 штурмовой батарее 169 стрелкового полка 1 Московской гвардейской Краснознаменной дивизии. Службу Б. Бюрчиев начинал в 311 кавполку 110 Отдельной Калмыцкой кавалерийской дивизии, которая была сформирована на территории Калмыкии. До 70% ее численности составляли калмыки. Дивизия прошла второе формирование осенью 1942 года, вновь в нее были призваны калмыки. Немало было призывников и из других уголков страны. Среди чилгирян, служивших в дивизии, был лейтенант Лиджи Очирович Очиров, награжденный орденом Отечественной войны I степени. Окончив в марте 42-го военно-пехотное училище, он был направлен в 767 Отдельный офицерский полк. Оттуда его перевели в 110 ОККД на должность командира взвода 311-го полка. В декабре Лиджи Очиров был ранен, находился на излечении в Тбилиси, с июня сорок третьего года служил в 1105 стрелковом полку 328 СД на 2 Украинском фронте. В одном из боев он вынес из-под огня командира роты и, оставшись старшим по званию, принял командование на себя. После войны спасенный им командир приезжал из Грузии в гости. В марте сорок четвертого года Л.Очиров был вновь ранен, в госпитале ампутировали руку. Лейтенант Л.О. Очиров представлялся к званию Героя Советского Союза.

110-я ОККД вместе с частями 51 армии Южного фронта, а затем 37 армии, оказалась на направлении главного удара гитлеровских войск при наступлении на Кавказ, дорога к которому лежала через Сталинград. Кавалерия встала на Дону на пути механизированных фашистских полчищ. Многие из воинов дивизии навечно останутся на берегу древней русской реки, которая знала и их прапредков — воинственных кочевников Великой степи. Конники станут в оборону на территории, которую должны были бы занимать несколько стрелковых дивизий. Ее численный состав значительно уступал пехотной дивизии, в тяжелых боях она успела поредеть. Но кавалеристы бились до последнего патрона и погибали под танками, их живыми сжигали из огнеметов, закапывали в землю.

О героической гибели воинов после войны рассказывали местные жители. Они сдержали клятву, которую дали, как давали когда-то их предки, презирая саму смерть: «Асхрхла — ааг цусн, агрхля атх ясн» («Если прольется — чаша крови, если сгинем — горсть кости»). Они выполнили свой долг, задержав наступление фашистов, дав возможность частям Южного фронта занять новые оборонительные линии.

19 июля дивизия, продолжая пропускать через свои боевые порядки отходивших с боями части Южного фронта, уходивших от оккупантов людей, скот, машины с имуществом, вошла в непосредственное соприкосновение с передовыми отрядами противника. В 7 часов утра 23 июля на восточный берег Дона переправились остатки одной стрелковой дивизии, в рядах которой сохранились около 700 бойцов. Командир дивизии сообщил, что на том берегу наших частей нет. Спустя полчаса после переправы последних советских бойцов, на позиции дивизии обрушились около 40 фашистских бомбардировщиков. В воздухе их прикрывали истребители. Бомбардировки вражеской авиации продолжались и в последующие дни.

Выполнив одну задачу, дивизия приступила к выполнению следующей. Ставка Верховного Главнокомандования потребовала от командования Южного фронта не допустить переправы гитлеровских соединений на левый берег Дона. В случае переправы немецкое командование имело возможность начать наступательные действия на Сталинград и Астрахань, и на Кавказ. Действовавшая в этом направлении группа армий «А» получила приказ разгромить отходившие за Дон части Красной Армии южнее и юго-восточнее Ростова.

110-я ОККД включалась в состав 37-й армии Южного фронта. Кавалерийская дивизия должна была смениться частями этой армии и выйти в резерв. Однако командующий армией оставил дивизию на прежнем рубеже обороны. В двух стрелковых дивизиях, которые должны были сменить кавалеристов, осталось по 900 человек. К тому же они не успевали совершить маршевый бросок к месту расположения. В этих дивизиях также не хватало огневых средств, боекомплектов, насчитывалось только 16 танков. В сравнение с ними 110-я дивизия, несмотря на понесенные в боях потери, выглядела более боеспособной. Член Военного Совета 37-й армии бригадный комиссар И.Ф. Абаулин отмечал, что кавдивизия в тяжелых боях держится стойко, по-боевому, активной обороной продолжает удерживать занимаемый рубеж. Командование армии высоко оценило действия дивизии.

Днем 24 июля противник попытался форсировать Дон в районе станицы Мелиховской. Однако на пути врага встали конники 2-го и 3-го эскадрона 311-го полка, а также 4-го эскадрона 292-го полка.

Вечером 24 июля противник под мощным прикрытием артиллерии и при поддержке танков предпринял попытку форсировать Дон в районе Раздорской. Им удалось зацепиться за левый берег реки. Противник стал стягивать к этому плацдарму танки и мотопехоту и начал готовить переправу. К месту скопления противника прибыл 4-й эскадрон 311-го полка. Совместно с боевыми подразделениями 273-го полка, одного эскадрона 292-го полка в ночь на 25 июля в пешем строю кавалеристы атаковали врага. Фашисты не выдержали удара конников, бросились обратно через Дон. Вскоре противник попытался контратаковать, но в этот момент свое слово сказали артиллеристы дивизии, приданные для поддержки группы.

Дивизия с честью выполняла свою задачу, при этом она вела бои с открытым левым флангом, откуда была снята стрелковая дивизия и переброшена на критический участок обороны, который возник под Цимлянском. Враг, встретив ожесточенное сопротивление со стороны калмыцкой дивизии, попытался воздействовать на национальные чувства бойцов. Фашисты стали разбрасывать агитационные листовки, призывавшие калмыков сложить оружие и перейти на сторону гитлеровских войск. Кавалеристам обещались «всяческие блага». Однако враг не добился осуществления своего замысла. Воины-калмыки оставались верными присяге и Родине.

К 25 июля 1942 года враг сумел создать ряд плацдармов на левом берегу Дона. Оттуда гитлеровское командование, имея сильную армейскую группировку, значительно превосходившую соединения Красной Армии на Нижнем Дону, сумело бы без паузы начать запланированную наступательную операцию «Эдельвейс» по захвату Кавказа. К исходу дня командование дивизии, оценив сложившуюся обстановку: слабость стыка с соседом справа — 156-й стрелковой дивизией, захваченные противником плацдармы, решило произвести перегруппировку сил. Один полк дивизии к этому времени располагался в районе Федулова. 311-й полк занимал оборону у станицы Мелиховской. В ходе боев конники не раз поднимались в контратаку, опрокидывая пытавшихся форсировать реку фашистов. Они действовали как пластунские казачьи части, яростно орудуя штыками в рукопашных схватках с врагом. Однако дивизия несла потери. Противник, не имея превосходства в единоборствах, обрушивал на позиции упорно оборонявшейся дивизии артиллерийские удары, бомбы, вел огонь из танков и минометов. Дивизия билась насмерть, понимая, что в сложившейся обстановке помощи ждать неоткуда. Под прикрытием мощного огня противнику все же удалось зацепиться за левый берег. К исходу 25 июля вражеские танки и группы автоматчиков вышли к хутору Калинин. При дальнейшем развитии наступления враг мог угрожать тыловым подразделениям дивизии. Самоотверженная борьба красноармейцев, вооруженных зажигательными бутылками, успеха не принесла. И здесь свое слово сказала батарея реактивных установок. Под прикрытием залпа батареи конники бросились в штыковую атаку и отбросили фашистов к хутору Сусатский. Действие «Катюш» навело страх на врага, он прекратил форсирование Дона. Кавалеристы добили прорвавшегося врага и восстановили положение в полосе своей обороны, выйдя на левый берег Дона. Однако на участке обороны 156-й стрелковой дивизии, соседа справа, гитлеровцы сумели занять плацдармы и сосредоточили силы. К рассвету 26 июля немецкие артиллерийские и минометные части заняли огневые позиции в трех-четырех километрах северо-восточнее станицы Семикаракорской. Большие скопления пехоты и около сотни танков выдвинулись к северо-востоку у хутора Сусатский. Сложившаяся обстановка вновь грозила окружением дивизии. Командир дивизии полковник В.П. Панин поставил задачу: сдерживать противника по реке Дон, надежно прикрыть части, занимающие оборону по левому берегу Дона, для чего создать новый рубеж обороны вдоль реки Сусат (от впадения в реку Сал) и далее по линии хуторов Сусатского, Карповки, Ажинова, Кудинова. Под ружье был поставлен личный состав всех спецподразделений. На передовую были посланы даже ездовые, многим из которых было по 16-17 лет, были среди них бойцы и последних призывных возрастов. С разрешения командования армии на переднюю линию обороны направлялись отставшие от отходящих частей Южной армии артиллерийские подразделения. На рубеже Карповка, Ажинов, Кудинов удалось сосредоточить до 20 орудий, готовых вести огонь прямой наводкой.

С 25 июля начались ожесточенные бои. К утру следующего дня обстановка на рубеже обороны дивизии резко обострилась. На позиции кавалеристов с фронта вели наступление части 3-го танкового и 52-го армейского корпусов, а с тыла — 40-го танкового корпуса. Противник многократно превосходил дивизию, как по личному составу, так и по количеству боевой техники. Дивизия ощущала нехватку противотанковых средств, боеприпасов. С воздуха кавалеристы подвергались постоянным ударам авиации. Ранним утром, после долгой авиационной и артиллерийской подготовки, противник ввел в бой пехоту. Дивизия отбила несколько атак. Однако враг на участке обороны 156-й дивизии прорвал оборону. Нависла угроза окружения кавдивизии. Полковник Панин, пытаясь избежать окружения, отдал приказ об отходе на новый рубеж обороны. Оставаясь в расположении 273-го и 311-го полков, отважный командир Панин руководил действиями дивизии. Благодаря мужеству и решительным действиям конников 311-го и 273-го полков в невероятно сложной обстановке удалось оторваться от противника и, оставив группы прикрытия, начать отвод подразделений в южном направлении. Кровопролитные бои развернулись при обороне Карповки, Ажинова. Отражая атаки численно превосходящего противника, кавалеристы 292-го полка не позволяли гитлеровцам окружить дивизию, давали возможность бойцам выйти на новые боевые позиции. К трем часам 26 июля в Ажинов ворвались немецкие танки. Бой в небольшом хуторе продолжался более двух часов. Но к середине дня 311-й и 273-й полк успели отойти за Багаевское.

27 и 28 июля фронтовая газета «Во славу Родины» напечатала «волнующий рассказ о бессмертном подвиге» сержанта Эрдни Деликова (уроженец Сарпинского района Калмыкии). Военный корреспондент А. Шумский писал: «Он пришел к нам из калмыцких степей и, как родной брат, стал плечом к плечу с украинцем и донским казаком, узбеком и грузином. Несокрушимо боевое братство советских народов. В пламени войны оно еще больше окрепло и закалилось. Священная кровь павших в боях друзей и товарищей скрепила его навеки». 30 июля Совинформбюро сообщило о подвиге сержанта Э. Деликова. Бронебойщик из ПТР сжег три броневика, создал замешательство в боевых порядках противника. Немцы, придя в себя, стали подбрасывать на грузовиках подкрепление. Вновь точными выстрелами конник поджег три машины, уничтожив до 60 солдат и офицеров. Взрывами бомб ему оторвало одну ногу, а затем вторую, но он, истекая кровью, уничтожил четвертую машину с 15 солдатами и продолжал вести огонь, пока не оторвало голову. Беспредельное мужество воина вдохновляло бойцов, придавало им силы. Э.Т.Деликов был удостоен звания Герой Советского Союза.

О бесстрашии и мужестве воинов национальных частей писали газеты в разных странах мира. В годы войны американская журналистка Анна-Луиза Стронг писала о первых днях войны: «Первые комментарии берлинской прессы были посвящены «безумному героизму» русских. Эти «сумасшедшие» вели борьбу не по правилам.… По странной иронии судьбы, первые красноармейцы, упомянутые в берлинской прессе за «сумасшедший героизм», были калмыки, представители народности из дельты Волги... Нацистская «высшая раса» должна была признать, что по какой-то непонятной причине из этой «низшей расы» вышли герои войны».

О том, как воевали не по правилам «сумасшедшие», рассказывали калмыки-курсанты Новочеркасского кавалерийского училища. Под Минеральными Водами курсанты, впервые принявшие бой, увидели, как воюют фашисты. Обнаглев, фрицы заканчивали военные действия строго в определенное время. Часов в восемь вечера они накидывали чехлы на орудия, мылись, брились, играла музыка, подъезжали полевые кухни. Недолго смотрели конники на вражескую «идиллию». С темнотой они ударили по врагу, показали «покорителям Европы», что это такое «где раки зимуют». С тех пор, как только приближались сумерки, гитлеровцы забывали о покое.

Не менее яркие строки воинам-калмыкам, защищавшим ворота на Северный Кавказ, посвятила турецкая газета «Ватан» («Родина»). В газете говорилось: «Они, потомки Чингисхана, как и их предки, обладая железным духом, вооруженные саблями и винтовками, встали монолитом на защиту своей Родины против превосходящей по численности и технике немецкой армии. Там героически сражается и погибает калмыцкая дивизия. Слава живым, добрая, вечная память погибшим».

Помощник начальника штаба 3-го армейского корпуса майор О. Вейхс позже вспоминал: «Для защиты фронта, продвигавшихся на Кавказ сил мы должны были в излучине Дона продвинуться, как можно дальше, на восток. Так как русское командование не принимало решающего боя, а планомерно отступало, 6-я армия и другие крупные формирования немецких воинских частей были повернуты в направлении большой излучины Дона, левым флангом вдоль реки, и должны были обеспечить дальнейшее продвижение этих частей по нижнему течению Дона на юг и юго-восток. По данным армейской разведки, мы располагали сведениями, что перед нами, на рубеже «станица Богаевская», обороняет донские высоты 311-й полк 110-й ОККД. Ожидания взять станицу Богаевскую внезапным ударом потерпели крах. Самоотверженное сопротивление калмыков в боях за высоты западного Дона настолько задержало продвижение наших частей, что за это время оказалось возможным планомерно организовать оборону на пути в Сталинград».

Дивизия выполнила боевую задачу, за одиннадцать дней боев, она обеспечила отход пяти армий Южного фронта, эвакуацию мирного населения, имущества, мирной техники и скота. В ходе ожесточенных боев конники уничтожили до 4 батальонов мотопехоты, 30 танков, 55 бронемашин, 45 минометов, 20 орудий и 38 пулеметов противника. К утру 27 июля кавалеристы заняли оборону за рекой Маныч. Выходившие из окружения подразделения и группы бойцов вливались в свои части и занимали места в обороне. Дивизия вновь, понеся потери в командном и рядовом составе, лишившись на поле боя части конского, материально-технического обеспечения, ощетинилась штыками и клинками. Она была готова вступить в новые смертельные схватки за родную землю.

110-я ОККД в составе соединений Южного, затем Северо-Кавказского фронта не позволила германскому военному командованию окружить и уничтожить советские войска, сдерживала развитие наступления гитлеровских войск на Сталинград и Астрахань, далее на Кавказ по побережью Каспийского моря. В битве за Кавказ проявились взаимопонимание, тесное содружество, уважение народов Советского Союза, которые в тяжелейший период войны плечом к плечу сражались с немецко-фашистскими оккупантами.

Тем временем развернулись бои за Сталинград. По улицам города шли немецкие танки. Командир взвода лейтенант Сергей Мучаев выкатил орудия на прямую наводку. Подбив два танка, артиллеристы перекрыли улицу. Но и взвод понес потери. Только фронтовики знают, что такое, оставшись без укрытия, вести огонь прямой наводкой. Вражеский снаряд разметал боевой расчет орудия, командир взвода получил тяжелое ранение в голову, осколки впились в тело. Истекавшего кровью командира, бойцы переправили на другой берег Волги. В госпитале врачи делали все возможное, но спасти глаз не удалось. Юноша, которому шел девятнадцатый год, был признан инвалидом войны и демобилизован из рядов Красной Армии. Пришел без ноги с фронта и младший лейтенант Долан Тюлюмджиевич Боктаев. В апреле 42-го года, курсант Орджоникидзевского пехотного училища, получив звание младший лейтенант, начал воевать командиром взвода в 1 отдельном противотанковом батальоне 20 истребительной бригады в Сталинграде. Схватки с танками противника были ожесточенными. 30 августа Д.Боктаев получил тяжелое ранение, осколки вражеского снаряда впились в ногу, оторвав ступню. В мае сорок третьего Долан Боктаев был выписан из госпиталя и демобилизован. Он был старше С. Мучаева на два года. Два воина были награждены орденами Красной звезды, медалями «За оборону Сталинграда».

В Сталинградском наступлении автоматчику Нямину Болдыреву пришлось вспомнить о своем снайперском искусстве. Еще на действительной службе Н. Болдырев выучился на снайпера, спичечную коробку мог поразить на расстоянии ста метров. Дважды поднимались красноармейцы в атаку, но фашистский пулемет на высотке укладывал бойцов на землю. Добровольцы не могли добраться до дота. Из трехлинейки выцелил пулеметчика в узкую щель амбразуры Н. Болдырев. А затем вместе с бойцами, примкнув к трехлинейке штык, бросился на вражеский окоп. Когда закончился бой, командир подозвал его к доту. Внутри, вцепившись в станину, лежал бездыханный крупный фельдфебель.

В боях за Сталинград Нямин Басангович Болдырев испытал первую радость победы, когда увидел понурые колонны пленных гитлеровцев. Растянувшись на многие километры, в шинелях мышиного цвета, накинув на себя, спасаясь от мороза, разного рода тряпье, шли нескончаемой чередой, словно муравьи, понурые немецкие солдаты. Помнит, как сбивались они в кучу, стараясь забиться в середину колонны, когда на их пути вставали сожженные русские деревеньки. Спасались от гнева жителей: женщин и детей.

Стрелок, артиллерист, бронебойщик, автоматчик (за годы войны ему не раз пришлось менять воинскую специальность) Н.Болдырев, начавший воевать в сорок первом, демобилизованный по ранению в сорок пятом, знал войну во всех ее проявлениях. У него было семь ранений, два из них тяжелые. Последний раз был ранен под Кёнигсбергом, когда заместитель командира взвода старший сержант Болдырев поднимал в атаку бойцов. С осколками от этого ранения, один сидел в голове, он прожил всю жизнь, умер на 90 году. Многое осталось в памяти о войне. Помнит, как при отступлении старались сберечь его, самого старшего по возрасту в подразделении. Не раз он вызывался добровольцем для выполнения опасных заданий, и всегда оберегали молодые русские ребята, товарищ, второй номер ПТРа, узбек. Тяжело было на войне, одинаково опасными были и обстрелы, и бомбардировки. Но самым страшным делом на войне он считал штыковую атаку. А в руинах Сталинграда, затем и в других городах, ему не раз приходилось вступать в рукопашные бои. Часто, когда видел в кино, как в бою вскидывают руки, сдаваясь в плен, гитлеровцы, он вспоминал другую картину. В горячке схватки не разберешь, что задумал враг, вскинул ли он руки, бросая гранату, то ли задумал еще что-то: надо было опередить противника. Потому, кто первый успевал выстрелить или взять на штык, тот и выходил победителем, а значит и живым. А если немцы сдавались, то они во время боя пряталась в щели, забивались в углы, оставались недвижимыми до конца схватки. И только когда заканчивался бой, они начинали выползать на свет божий и сдаваться в плен.

В том же сорок втором году, в августе, фашисты оккупировали часть территории Калмыкии. Красная Армия не смогла создать сплошную линию обороны в Калмыкии. Хотя был приказ Верховного Главнокомандования об обороне южного фаса Сталинградской оборонительной системы. Приступивший к командованию вновь образованного Сталинградского фронта А.И. Еременко не успел реализовать требования приказа. Элисту, столицу Калмыкии, оборонял местный истребительный отряд и немногочисленный отряд из состава 51 армии. После боя отряд покинул город и ушел на север, к Сталинграду, к основным силам.

В Чилгире бой с гитлеровской передовой группой, состоявшей из мотоциклистов и бронемашины, принял также немногочисленный отряд красноармейцев. Встретив на своем пути вооруженное сопротивление, враг отступил. Отряд снялся с позиций и ушел догонять свою часть. На следующий день с противоположной стороны, поднимая клубы пыли, появились на горизонте танки. Местные жители посчитали, что это на помощь спешит Красная Армия. Откуда было им знать о тактике врага, умело применявшего «котлы», окружение. Навстречу им выбежала молодая учительница с пионерским галстуком в руках. Размахивая красным платочком, она вдруг увидела, что танки фашистские. От расстрела спас ее учитель, но — дорогой ценой, ситуация была безвыходная, ему предложили стать старостой села. Сделали, как говорят, предложение, от которого отказаться было невозможно, решалась не его жизнь. Также как и на других оккупированных территориях страны, немцы силой оружия, насилия и принуждения стали создавать в селе свой «порядок». Фашисты сумели набрать из числа некоторых добровольцев, состоявших преимущественно из недовольных советской властью, уголовников, дезертиров, полицейский отряд. Но среди чилгирян были люди, бросившие вызов «новой власти». Они вошли в подпольные и диверсионные группы, партизанские отряды. Трагической была их участь, они действовали в открытой степи, где не было естественных укрытий. Фашисты бросили против патриотов крупные силы, устраивали облавы, почти все партизаны погибли в боях, или были казнены фашистами. Четыре месяца враг топтал родную землю, пока ее не освободили воины 28 армии, в ее рядах тоже воевали чилгиряне.

Погибли в боях, были расстреляны фашистами партизаны Босхомджиев К. Ш., Манджиев Х.Д, Молоканов Г.Ш., Олингов А.Л.. Свобода Манджиева погибла в Ростовской области, ее отряд двигался впереди наступавшей Красной Армии, действуя на территории занятой врагом. После освобождения Калмыкии был призван в армию и погиб на фронте бывший партизан Тюменев Б.К.. Комиссара отряда Боктаева Б.К. фашисты, не сумев взять в плен, вместе с командиром С.А. Коломейцевым, работавшим одно время в Чилгире, и несколькими партизанами, сожгли в землянке. Отряд из 16 человек за месяц отравил 200 фашистов, совершил нападение на блиндаж, убив 13 военных, в том числе майора, фельдфебеля. Партизаны приняли три боя, уничтожили на степном аэродроме пять самолетов, взорвали три машины с боеприпасами и сопровождавшими их охранниками, перерезали линию связи. На поимку партизан гитлеровцы направили около 20 машин карателей. Все бойцы отряда были уничтожены, несколько захваченных в плен расстреляны. О той атмосфере единения, которая царила в отряде, свидетельствует допрос пленного партизана. На вопрос, какое задание выполнял отряд, партизан ответил, что не знает, так как командир говорил по-калмыцки. Отряд состоял из жителей района, на задание уходили они, так как знали местность и население (три бойца были из Астраханской области, в том числе и попавший в плен). Выросший с калмыками рабочий парень Сергей Коломийцев (в детстве его родители переехали в Калмыкию), до войны работавший председателем райисполкома, полностью доверял своим землякам. Даже в смертный час он не изменил своей привычке: отдавал команду на родном для его товарищей языке.

В Белоруссии воевал в партизанском отряде им. Орджоникидзе бригады им. Куйбышева Батр Дедеевич Мудаев. Оказавшись в окружение, он с боевыми товарищами ушел в партизаны. В боевой характеристике записано, что Б. Мудаев неоднократно «участвовал в подрыве вражеских эшелонов, пустил 5 составов под командой командира группы Сураева на ж.д. Ковель — Сарны в 1943 году. Спущено 4 вражес(ких) эшелона, действовал в этих операциях командиром диверси(онной) группы 1944 года». Он участвовал в операции по обстрелу вражеского эшелона из ПТР под командой комроты Мархотского. Взрывал «ж.д. каменный мост под командой Чикинова, был в окружении один в д. Березовичах, убил 3 националистов и офицера, пулеметчика №1 и солдат в 1943 году». Участвовал в засадах между «ст. Микашевичи — Луненец (3 раза)», «на шоссейной дороге меж. ст. Жидкови(чи), Дедовка, где было разбито 3 автомашины, убито 18 чел. немцев. В бою участвовал пулеметчиком № 1 под командой Цигико(ва) — в 1943 году. В бою были уничтожены 19 человек, а во второй раз 12 человек немцев и полицаев под ком(андой) Кортухина в 1943 году». Сбита 1 машина, убито 3 человека, один унтер-офицер и 2 ефрейтора; сбито 5 машин, убито 72 немца, (взят) в плен обер-ефрейтор; сбито 2 машины, убито 3 немца, 2 немца ранено. В этих операциях участвовал в качестве пулеметчика первого номера. За бои с немецко-фашистскими захватчиками Батру Мудаеву объявлялись благодарности командира роты за отвагу в бою. Мудаев Б.Д. был награжден медалями «Партизану Великой Отечественной войны» I и II степени.

Кроме трех факторов: сражений на передовой, вклада тружеников тыла, партизанской и подпольной борьбы в немецком тылу, — есть еще один фактор, приближавший День Победы. И его не учел враг. Это борьба советских военнопленных, вырвавшихся из фашистских застенков. Журналист Д.А. Балханаков, участник Движения Сопротивления во Франции, писал: «Бывший учитель из Яшкульского района (куда входит с. Чилгир — М.Н.) Николай Монтыков с первых дней войны стал офицером, командовал в 147 кавполку взводом и принимал участие в сражениях на Керченском перешейке. Время было тяжелое, везде шли кровопролитные оборонительные бои. В одном из таких боев Монтыков в 1942 году, тяжелораненый, попал в плен. Судьба привела его в серые застенки Ноехамера в Германии. Здесь он встречает своих земляков». К ним приезжали с агитацией калмыки белогвардейцы-эмигранты и власовские офицеры. Но советские воины предпочли смерть в неволе, чем свободу и жизнь в форме вражеской армии.

В Италии, куда направили советских военнопленных, в 44-м году они установили связь с местными патриотами. Монтыков взял на себя организацию побега. Вот что вспоминали оставшиеся в живых советские партизаны: «Приготовились, сказали друг другу «Зюркян батлж авхмн» («Укрепим свои сердца»). В калмыцком бараке было 12 человек, в «караулке» — 17 немцев. Зарезали немцев…». Шла война, а это были ее будни. Завладели оружием. Оставались охранники на вышках, у ворот дежурили пулеметчики. Монтыков уничтожил их гранатами. В течение нескольких минут все было кончено. Но раненый охранник открыл огонь и убил Тугульчи Эрдниева. Из ручного пулемета покончил с эсесовцем Монтыков.

На заре прилегли в роще, в сумерках зашли в дом. По знаку на одежде — US (Советский Союз) — хозяин дома, старик, поверил им. Слух о дерзком побеге советских солдат уже гулял среди местного населения. Потом старик в лесу передал их двум патрульным Итальянского партизанского отряда: — Из России, надо доставить к партизанам. Те привели в деревню. Беглецов окружили югославы: «Русские? Бежали из плена?», — гостеприимно расспрашивали они.

Восемнадцать калмыков (ранее бежали из других лагерей несколько человек) составили костяк русской четы (роты) в 13-й Хорватской бригаде 1-й Пролетарской партизанской дивизии (домой в 45-м вернулись живыми шестеро), остальные были казахи, узбеки, таджики, русские, потом приходили соотечественники из других республик. Командиром четы назначили Николая Монтыкова, после того, как его перевели заместителем командира батальона, командование ротой принял казах Абдулов, позже он погиб. Роту принял Иван Мочаидзе, русский, отчим его был грузином. Монтыков получил два ранения, одно тяжелое. Поручик Югославской народно-освободительной армии Н.Ш. Монтыков, награжденный двумя югославскими орденами «За храбрость», умер от ран вскоре после войны в сибирской ссылке.

У многих воинов были ранения, награды, врученные в перерывах между боями. Бока Манджиев уволился со срочной службы в запас в феврале 1941 года. 22 июня вновь был призван в армию. Служить попал в 650-й отдельный линейный батальон связи. До июня 45 года рядовой Манджиев сидел за баранкой машины, обеспечивал связь, вывозил и раненых, доставлял боепитание войскам. Артобстрелы, бомбежки выводили из строя верных боевых «коней» степняка, поэтому за долгие годы войны приходилось таскать телефонные катушки, восстанавливать под огнем врага связь. Б.Д. Манджиев был награжден медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Кавказа», «За победу над фашистской Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

Хавля Бадмаевич Эрендженов — рядовой 2 Гвардейской армии. Две похоронки получила семья фронтовика, а он выжил и продолжал воевать. Гвардеец Хавля Эрендженов был награжден орденом «Отечественной войны» II степени, медалью «За отвагу».

В Пскове получил ранение М.Х Мушаев, внук раскулаченного чилгирянина. Лейтенант Э.А. Насунов воевал помощником командира роты 143 особой стрелковой бригады в Крыму. В 42–м был ранен в Керчи. После излечения находился в резерве Черноморской отдельной бригады. С ноября по апрель 1943 года Эдяш Насунов — начальник отдела разведки гвардейской дивизии 5 гвардейского корпуса.

Рядовой-стрелок Ц.Б. Манджиев (мой отец) служил в 318 горнострелковой дивизии. Фашисты вынудили части 47 армии оставить Новороссийск. В эти трагические часы сюда подоспела 318 дивизия. В четырех километрах от города с марша воины вступили в бой с наступавшими силами противника. В штыковой атаке с подоспевшими моряками они опрокинули фашистов и на плечах противника сумели зацепиться за восточную окраину Новороссийска. Начались ожесточенные бои, переходившие в рукопашные схватки за руины города. Пехотинцы не уступали морякам, которых фашисты прозвали «морскими дьяволами». К концу сентября советские части закрепили за собой восточный берег Цемесской бухты, завод «Октябрь» и высоту «Сахарная голова», преградив гитлеровским войскам дорогу на Туапсе и далее на этом направлении на Кавказ. За год боев воины дивизии не уступили врагу ни пяди земли. В сентябре 43-го началось наступление Красной Армии. 60 дней длилась битва за город. За участие в прорыве хваленой «Голубой стрелы», освобождение Новороссийска, за разгром Таманской группировки врага дивизия была удостоена почетного наименования «Новороссийская». Она брала Севастополь, освобождала Крым. Ордена Суворова II степени Новороссийская горнострелковая дивизия закончила войну в Чехословакии. Считаю, что как в гвардейских частях, где звание «гвардеец» носят все бойцы, так и в орденоносных частях каждый солдат и офицер может считать себя награжденным орденом (а некоторые части награждались несколькими орденами), которым было удостоено его соединение. И каждый воин именной воинской части может считать себя почетным гражданином города, населенного пункта, в честь которого его соединение получило почетное название.

Когда вспоминаю о военных годах отца, мне, рожденному в 51-м году, часто приходят на память строки из стихотворения московского поэта Николая Дмитриева:

Дважды был ранен участник обороны Ленинграда и Курской битвы Гаря Дендеевич Манджиев, старший сержант, стрелок. Он получил тяжелое ранение в левую руку, в январе 44-го года получил тяжелое ранение в правое бедро. До мая 1944 года вновь лечился в госпитале. Участник Великой Отечественной войны с сентября 1942 года был демобилизован из армии по ранению. Г.Д. Манджиев был награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны I степени, медалями «За оборону Ленинграда», «За победу над фашистской Германией».

Церен Кензеевич Дорджиев был призван в армию 2 января 1942 года, служил в 244 стрелковой дивизии наборщиком дивизионной газеты. В запас был уволен в декабре 1945 года. Дорджиев Ц.К. был награжден медалями «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За победу над фашистской Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».

Боевых дел, фронтовых наград у воинов было предостаточно. Но солдаты всенародной войны воевали не для наград. Огромное чувство, владевшее ими в годы Великой Отечественной войны, выразил поэт Михаил Кульчицкий: «Не до ордена, была бы Родина с ежедневными Бородино».

Чилгиряне освобождали страны Восточной Европы. В Польше закончил войну рядовой 33 воздушно-десантной дивизии Сарылов М.Б. Рядовой 5 гвардейской армии Долин Е.П. освобождал Польшу, Румынию, Чехословакию, Венгрию. Был награжден орденом Отечественной войны I степени, медалями «За оборону Сталинграда», «За освобождение Праги».

Майор Цебек Будаевич Улюмджиев воевал на Южном, Закавказском, I и II Украинском фронтах. В Крыму в 42-м году командира взвода Ц. Улюмджиев посчитали погибшим при взятии высоты, его имя значится на обелиске братской могилы. Извещение о гибели пришло родителям. Но смерти вопреки боевой путь офицера пролег через многие города Восточной Европы, офицер Красной Армии с боевыми товарищами принес Победу Венгрии. Ц.Б. Улюмджиев был награжден двумя орденами Отечественной войны, двумя Красной звезды. Демобилизовался в 1956 году. В мирное время награжден орденами Трудового Красного знамени и «Знак почета».

Чилгиряне дошли до вражеского логова. В Германии закончил войну старшина Гаря Сагаевич Донисов. Он был из семьи крещеного калмыка. В сорок четвертом встретил поэта Э. Кектеева. Гаря Донисов до войны работал в типографии, набирал в районной газете его стихи. Политрук-поэт ехал на трофейном мотоцикле, а старшина вез на подводе хлеб. В сорок пятом в проходившей мимо колонне Гаря Донисов услышал вдруг калмыцкую речь. Вместе с приближающейся Победой шагала весна, была распутица, тяжело было передвигаться, вот кто-то в сердцах и выдал крепкое калмыцкое словцо. Гаря пошел на голос. В колонне бойцов увидел жителя соседнего села Улан-Эрге (Красный берег) Носкова, который с босоногого детства, играя с калмыцкой детворой, выучил язык народа, с которым жили его предки, он сам. Так средь шума, людского говора, в перерыве между боями, звуки родной речи помогли старшине встретить земляка. Радости не было предела! Их можно было понять, встретиться в огненном котле, сжигавшем миллионы людей, да еще где! У самого логова врага! На ходу они успели перекинуться новостями из дому, узнать, как можно будет найти на привале друг друга.

На немецкой земле погиб майор Лопатин Анатолий Алексеевич. Его полк, действуя как десант с частями 4 танкового корпуса, прорвал оборону противника и, развивая наступление, захватил плацдарм на западном берегу реки Шпрее в районе Шеревиц. Действуя передовым отрядом по преследованию противника, полк овладел городом Гуэрсверд и нанес удар в направлении города Фюрстенвальде. Майор Лопатин умело руководил действиями полка в сложных условиях лесистой местности при наличии в тылу крупных сил противника. Он умело организовал взаимодействие пехоты и танков, проявил мужество и находчивость в бою. Лично с десантом врывался в опорные пункты врага и занимал их. Организовал успешное форсирование рек Шпрее, Шварце-Эльстер.

463-й Вислинский ордена Красной звезды полк кавалера двух орденов Александра Невского, ордена Отечественной войны I степени майора Лопатина, входивший в состав 118-й Мелитопольской дивизии, уничтожил свыше 1000 немецких солдат и офицеров, захватил 3 батареи, сжег 3 самоходные установки и подбил 2 танка, захватил в плен свыше 200 вражеских солдат и офицеров. Шел командиру полка 25-й год. За проявленные мужество, героизм и организаторские способности майору Лопатину А.А. было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Горестная доля выпала его отцу. Алексей Михайлович Лопатин провожал в последний путь сына. Он добровольцем ушел на фронт, защищал Москву в рядах кавалерийской дивизии Доватора. В Польше сын перевел его в свой полк. Старшина Лопатин нес службу наравне с другими, каких-либо поблажек со стороны отца не имел.

Имя Анатолия Алексеевича Лопатина присвоено школе села. В школьном дворе стоит бюст героя. Каждый год в День Победы здесь проводится республиканский турнир по борьбе в честь Героя Советского Союза А.А. Лопатина. Символ воинской доблести, символ памяти о чилгирянине собирает в этот день земляков героя, представителей общественности республики, спортсменов. Они отдают ему почести, храня в сердце и памяти его светлый образ. Проходят десятилетия, приходят новые поколения людей — значение жизни и подвига Героя, олицетворяющего подвиг советских людей, вклад чилгирян в Великую Победу, не меркнет.

Берлин брали старший лейтенант Бадмаев Д.Ш., сержанты и рядовые Батнасунов Г.У., Пчельников Г.Г, крещеный калмык Камышанский П.П. В рядах 150 Идрицкой гвардейской дивизии брал рейхстаг Бата Уланович Хулхачиев. Вступив в войну с октября 1941 года, он дошел до Берлина и расписался на стенах рейхстага. Лейтенант медицинской службы кавалер орденов Красной Звезды, Отечественной войны, Цымбалова Е.Д., студентка медицинского училища в Элисте, в августе сорок второго попала в Сталинград. Здесь на главной переправе через Волгу под постоянным артобстрелом принимала раненых, оказывала первую помощь и переправляла на другой берег. Враг был беспощаден, фашистские самолеты бомбили и расстреливали все средства переправы, охотились даже за одиночными бойцами, переправлявшимися с помощью подручных средств. В сорок третьем Елена Даниловна Цымбалова держала оборону на Курской дуге, оттуда начался ее путь на Берлин, который она брала, пройдя Орел и Варшаву. Е.Д. Цымбалова (Кикина) после войны жила в Ленинграде.

Дёня Шатнаевич Бадмаев был призван на действительную службу в 1940 году. Служил в танковой бригаде командиром боевой машины. С июля 41 года Дёня Бадмаев воюет в 26 танковом полку. С февраля 42-го воюет заместителем политрука 260 истребительного дивизиона 80 кавалерийской дивизии. На Волховском фронте, куда в мае прибыла дивизия, Д. Бадмаев служит офицером связи. В августе его направили в 2-е ордена Ленина Ленинградское Краснознаменное топографическое артиллерийское училище корпусной артиллерии. После окончания топографического факультета командир топографического взвода 956 артполка 394 стрелковой дивизии воюет в составе 3 Украинского фронта. Воевал командиром разведки артиллерийского корпуса на 1 Украинском фронте. Д.Ш. Бадмаев освобождал Румынию, Польшу, Чехословакию, Германию. После победы над фашистской Германией старший лейтенант Бадмаев до июня 1946 года служит командиром тяжелой батареи 7 арткорпуса в Центральной Группе войск в Австрии. Д.Ш.Бадмаев был награжден орденом Красной звезды, медалями «За боевые заслуги», «За освобождение Праги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

Дошел до Германии и оставался служить после войны заместителем военного коменданта в одном из немецких городов капитан Дельдинков С.У.

С полей сражений вернулись: старший лейтенант Бузоваев Э.С. (кавалер орденов Отечественной войны и Красной Звезды, закончивший войну в Кенигсберге, был уволен в запас в июне 46-го года, умер от ран), лейтенант Элеев Д-Г.Ш., младший лейтенант Сенглеев З.Ш., демобилизованный из-за тяжелого ранения, которое он получил в Сталинграде в рядах 181 сд 62 армии.

Погибли на поле боя, умерли от ран в госпиталях, пропали без вести, замучены в фашистских концлагерях:

Cтарший политрук Шергеев Н.Б., лейтенанты Аджиев Г.Б., Бадышев С.Т. (погиб в 1941 г. под Москвой), Гаряев Б.Б. (лейтенант 81 Краснознаменной дивизии, похоронен в с. Ухта — ныне Калевала, в Карелии), оперуполномоченный СМЕРШа Лиджиев Д.К. (погиб под дер. Буймар Тростянецкого района Сумской обл., Украина), гвардии младший лейтенант Атиев И.М. (погиб в Запорожской области, Украина), Бюрчиев Ч.Б.(офицер, пропал без вести 8.07.43 г. под Белгородом);

сержанты и рядовые: Аджиев Г.К. (похоронен в г. Буйнакск, Дагестан), Адыров Б.Х., Адыров М., Алексеев М.М., Алексеев У.М., Алляев Б.К., Алляев Т.К., Андреев Б.Д., Арвунов Г.У., Арвунов Н.У., Арсинов А.Ш., Арстиев Х.О., Арылов Ц.Б., Багаев П.Н., Бадаев А.К-М., Бадаев Б.К-М., Бадаев О.К-М. (похоронен в г. Красноармейск, Сталинградская обл.), Бадмаев Х.Ц. (снайпер, погиб 21.05.43 г., похоронен с. Паншино), Бадмаев Б.М., Бадмаев Г.Ц., Басангов О.Д., Батандаев Г.Я, Баштханов М.К., Бембеев Х. У, Бембиев Б.А., Богаев С. Б., Боджганов О.М., Боджганов Х.М. (погиб на Карельском перешейке), Боктаев Г.К. (похоронен: 129 км шоссе Кемь-Ухта Карело-Финской АССР), Боктаев Н.А. (похоронен х. Елки Сталинградской обл.), Боктаев Ш. Т., Болдырев Г.Б., Болдырев О. Б., Болдырев Ч.К., Болдырев Ш.К., Бораев Х., Бораев Ш.К., Босхомджиев Б.У., Бочаев С-Г.Т., Бузаваев Н., Булуктаев Э.Э., Бюрчиев А.К., Бюрчиев М.К., Бюрчиев Ч.Б., Гангуев Мазн М., Гангуев М.М., Гаряев Е.Я., Гаряев М.Т., Гаряев Н.Б., Гониев Б.Б., Гаряев Б.Б., Грибенюков Н.К., Губарев И.И., Губарев К.И., Гучинов Б.С., Гучинов Г.Ш., Деляев Б.М., Деляев М.М., Дендеев С.М., Дербенев М.М., Джеляев М.А., Джовадеев Б.К., Дроботов Г.Ф., Докунов Б, Кабаков В.Н., Катагаев У.К. (погиб 7.04.44 г. Похоронен: с. Омертюк, Молдавия), Квартин П.Т. (похоронен в с. Шатохино Волчанского р-на Харьковской обл.),, Кегельтиев А.Ш. (умер от ран 7.03.43 г. Похоронен: с. Солодча Сталинградской обл.), Кекеев Б.Б., Кекшенов Б-Х.В., Кензеев Ц.Б., Керюльчеев В.Ш., Керюльчеев Л.Ш. (умер от ран 28.01.45 г. Похоронен: с. Вешь, Польша), Кичиков Д.Л., Кокушов Б.М., Колаев Г.У. (умер от ран 12.01.44 г. Похоронен: д. Конякино (Кожекино) Витебской обл.), Комников Б.Б., Копиев И.О., Кюкенов Г.С., Кюкенов Ш.С., Лавгаев И.С., Лиджиев А.С., Лиджиев Ц.Б., Лиджиев Ш.Л., Леджинов Г.О. (похоронен в г. Краснодар), Леджинов М.Н., Легкодимов Д.А., Легкодимов Г.Д., Легкодимов М.К., Ликшиков М.Ц., Манджиев О.Б., Мендеев Б.Л., Менкешев Ш.К., Молыев Г.Ш., Монголов Б.Б., Монтыков Ш.К., Мудаев Б. Б., Мудаев И. М., Мудаев С.Х., Мукаев З.Б., Мучкаев Б.Б., Мучкаев З.Э., Мучкаев М.Х., Наменов Х.С., Наминов М.Д., Наминов Н.М., Наминов Ш.М., Намысов Б.К., Насунов Х.Н., Нимгиров С. Д., Оргадыков М.Х. (погиб в 1944 г. Похоронен: п. Мирополь Дзержинского р-на Житомирской обл.), Полоусов М.Д., Саксыков Г.Э., Самбуров И.Е., Самбуров М.Е., Сангаджиев Д.М. (погиб 21.09.43 г. Похоронен: с. Нейбазель Украинской ССР), Сангаджиев Х.Н., Сангаджиев Я.Б., Сарангов Б.Л., Сарангов З., Смирнов В. Н., Смирнов Н.В., Смирнов Н.Г. (пропал без вести 10.02.45 г. в г. Борисполь Киевской обл.), Телгеев Б.Д., Терещенко П., Тряпичкин В.В., Тюрбеев Т.Л., Умкеев Е.Б., Утнасунов К.А., Филимонов А.А. (погиб 15.01.43 г. Похоронен: в Армянском р-не Краснодарского края), Филимонов И.А., Филимонов К.М., Харалдаев С.Д., Харалдаев С-Г.Д., Хечиев Ч.Ц., Хоггаев К.Б., Худилов У.Я., Ходжигоров Б.Д., Худжиров О., Цатхлангов Б.Ш. (погиб 6.12.42 г. Похоронен: г. Камышин Сталинградской обл.), Церенов М.О., Чимидов Б.У. (погиб в 1943 г. в Курской битве), Чонаев М., Чудутов Г.У., Шалхаков Б. (погиб 16.09.43 г. Похоронен: с. Красное Новониколаевской обл.), Шахтанов Л.Б., Шовгуров М. (погиб в концлагере г. Штаблак), Шубин А., Шукуров М.Б,, Эдлеев Г.А., Эдлеев Г.К-М., Эдлеев Д.Э., Эдлеев К.М., Эдлеев Л.Ч., Эдлеев С.Ч., Эдляев Э.С., Эльзятиев Б., Эльзятиев Г., Эльзятиев К., Эрджеев Е.Б., Эрджеев Б.Б., Эрджеев Л.Б., Эрдни-Гаряев Б.Д., Эрдниев Б, Эрдниев Н.Э., Эрендженов А.Б., Яманов С.У., Янхилов О.Б.

Война выбила у некоторых воинов родных, неизвестно, где погиб их сын, отец. Надо приложить все усилия, чтобы сохранить их имена.

Среди воинов остались имена потомков крещеных калмыков: русских Дроботова В.К. (похоронен на х. Елки Сталинградской обл.), Михайловского В., Слюсарева П.А. (погиб), Хабланова И.С,; калмыков Акимова Б. Д., Долгина Г.Г. (погиб), Евдашева И.И. (похоронен на х. Петриковский Украинской ССР), Носкова Д.И., Семенова Г., Ткачева В.М. (погиб в Германии), Штепина А. (погиб), Штепина П.Б., Штепина Т.Б.

Боктаев Н.А. и Дроботов В.К. — земляки, жили вместе и вместе погибли в бою в Сталинградском наступлении. Похоронены в братской могиле в хуторе Елки.

Вместе с мужчинами воевали и женщины. Остались навечно на полях сражений младший лейтенант медицинской службы Куличева А.М. (6.04.44 г. Похоронена в г. Очаков, Николаевской обл.), санинструкторы Мукаева Б.Б. (погибла под г. Ростов), Очирова К.С. Вернулись с войны Бембеева (Коптева) Н.К. (медсестра на Карельском фронте), зенитчицы Бадма-Гаряева Б.М, Кичикова Д.М. (летом 43-го года призванные в армию в числе девушек из Калмыкии, которые воевали на двух Белорусских фронтах), фронтовой шофер Ефремова Е.Ф. (жила после войны в Баку, где начинала службу в Каспийской военной флотилии вместе с 80 девушками моряками-связистами из Калмыкии), Самбурова А.Е. В Будапеште закончила войну защитник Сталинграда Ялман Зазыковна Насунова, медсестра 363 медсанбата 51 гвардейской дивизии. Среди ее наград орден Красной звезды, две медали «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда». На груди ее светилась и медаль за город Будапешт.

В нашем классе почти все отцы, за исключением нескольких человек, которые не попали на войну по возрасту, прошли через фронт. А у двух учениц мамы были ветеранами войны. Мама Вали Смирновой Мария Васильевна была призвана в армию в июле 43-го года. Ефрейтор Смирнова (Ячевская) М.В. воевала в зенитно-артиллерийском полку. Демобилизовалась в победном мае сорок пятого. Войну прошел и ее младший брат Николай Смирнов. Карима Галеевна Гаряева, мама моего друга Толи, жена старшего сержанта 28 армии Гаряева Н.Н., вернувшегося с войны без ноги, дошла до Эльбы. Ее снимок был напечатан в мае сорок пятого на страницах газеты «Известия»: регулировщица Гайфутдинова (она татарка, из Астраханской области) стоит в окружении союзников, американских солдат. Моя мама, Отхон Багликовна Манджиева, была оставлена для подпольной работы в случае захвата района врагом (она родилась в другом селе). В архивных документах остались списки подпольных групп, значится там и она со своим тайным именем. Слава Богу, фашистов остановили, не дошли враги до ее родных мест. Они защищали нас. Еще не родившихся.

После войны в совхозе «Лиманный» работали фронтовики Купряшин Н.Н., Репкин Н, Перекрестов, директорами совхоза работали офицеры Метла А.В., Гаряев Е.А., а также сержанты Ильзятинов О.Д., Егоров Н.Н., Гаряев Д.М., сержант 28 армии, освобождавшей Калмыкию. Специалистами работали кавалер ордена Славы 3 степени и Красной звезды старший сержант Багликов У.Б., (в 42-м подбил на Южном фронте из ПТР «Юнкерс-88», брал Сапун-гору), Дертеев Э-Г.Д., Дорджиев Б.С., Оторваев Ч.М., Сангаджиев М.Ц., Турунхаев О.Т. (закончил войну в Вене), Ходыков П.С., Хомутников П.В. (сын полковника В.А. Хомутникова, калмыка-казака, участника I мировой войны, командира 110 ОККД, заместителя командира 180 Киевской Краснознаменной ордена Суворова и ордена Кутузова стрелковой дивизии, погибшего при взятии Будапешта) и другие.

С войны приходили с увечьями, с одним рукавом, с костылем вместо ноги, с надорванным здоровьем, но что поразительно, они очень любили детей. И не любили рассказывать о войне. А война бередила память. Помню, как по ночам, прихрамывая, ходил вокруг стригального пункта бывший солдат Великой Отечественной Манджи Мучаевич Валетов, теперь сторож. В знойной ночной тишине было слышно, как звенькают солдатские награды: орден Славы и медали «За оборону Сталинграда», «За победу над фашистской Германией». Они всегда висели на его пиджаке. Дядя Манджи стрелял из ружья и, громко разговаривая, за кем-то гонялся. Потом тетя Шинин рассказывала нам, мальчишкам-стригалям, что дед опять прогонял румын. Старому воину казалось, что бегают по ночам неприкаянные души погибших румын из давно закончившейся войны. Здесь воевали против наших румынские части, тела убитых румын при наступлении советских войск не были преданы земле. Как не были преданы земле первые месяцы войны сотни, тысячи убитых наших солдат.

Время неумолимо. Уходят солдаты Великой Отечественной. По крупицам собираются свидетельства об их подвиге. К большому сожалению, не все страницы этой истории удалось нам сохранить. На войну уходили отцы вместе с сыновьями, братьями, племянниками. У калмыков порой трудно установить степень родства, так как традиция имянаречения позволяла давать фамилии, как по имени деда, так и по имени отца.

Положив свои жизни на Алтарь Победы, отстояв Родину от фашистских захватчиков, жители небольшого степного села Чилгир — калмыки и русские — возвысили свои имена, навеки вписав их в героическую летопись народной борьбы за свободу и честь своей Отчизны…

Преклоните головы перед памятью воинов из неизвестного степного села, раскинувшегося в далекой Калмыкии, помяните их в этот торжественный и печальный День. Да святится имя их! Пусть в стране без греха, где обретают их души, будет дорога им белой!