КОМАНДОР СЧАСТЛИВОЙ «ЩУКИ»

Но началась война и нарушила все планы.
В жестокую борьбу с врагом вместе со всем советским народом вступили и моряки-подводники Черноморского флота. Подводная лодка «Щ-205», на которой проходил службу старшина первой статьи, командир отделения торпедистов, а в надводном положении — командир носового орудия Г.Ф. Байков, в числе первых вышла на боевую позицию.
В дивизионе «Щук» подводная лодка «Щ-205» под названием «Нерпа» считалась передовым кораблем первой линии. В предвоенные годы на общефлотских учениях «Нерпа» не раз успешно выполняла поставленные задачи, блестяще «атакуя» корабли условного противника, за что командир и экипаж лодки получали благодарности от командования флотом. Но сейчас противник был не условным, а реальным.
В декабре 1941 года «Щ-205» шла на свою боевую позицию №21 в районе Варна — Бургас в юго-восточной части Черного моря. Этот район считался местом важных коммуникаций врага, а 21-я позиция пользовалась у подводников дурной славой. Подорвавшись на минном поле, с трудом возвратилась оттуда с тяжелыми повреждениями подводная лодка «Щ-211», ранее потопившая крупный транспорт «Пелес» и его танкер «Суперга», на связь не вышла — погибла там на вражеских минах, как стало известно позже. С соседней позиции №22 не вернулись подводные лодки «С-24» и «Щ-204» — эту последнюю только недавно обнаружили и подняли со дна морского болгарские друзья, о чем сообщала «Комсомольская правда».
…И вот в эту неизвестность спешит «Щ-205», с еще теплящейся надеждой на возвращение «Щ-211». Переход был трудным, в штормовую погоду, с густым туманом и с зарядами мокрого снега.
В один из ненастных зимних дней на подходе к базе противника попали в «лабиринт смерти» — на минное поле. Касания минрепов, скрежетание их о борт каждым нервом воспринимается как смертельная опасность, и каждый нерв как будто обнажен: вот она, смерть, — скребется за бортик.
Очередное касание минрепа в районе первого отсека заставляет командира дать приказание на всплытие по вертикали., без хода. Вдруг в районе кормовой части раздался оглушительный взрыв. Сразу погас свет, лодку подбросило, посыпались стекла приборов и плафонов. Но забортная вода не поступала, а акустики, как ни напрягали слух, не могли обнаружить шумов винтов противолодочных кораблей. Всплытие продолжалось. И вдруг еще один взрыв, на этот раз в носовой части. Еще больше подбросило лодку, треснул прочный корпус, через разошедшийся шов начала поступать вода. В предположении, что там, где были две мины, третьей быть не должно, продолжали подниматься по вертикали. Наконец, всплыли. Противника рядом нет. По пояс в ледяной воде краснофлотцы боролись за жизнь корабля — свой дом, свою жизнь. И победили. После устранения повреждений командир радировал командованию о случившемся и от имени всего личного состава «Нерпа» попросил разрешения остаться на боевой позиции, ведь переход от Батуми — района базирования до позиции занимал трое суток.
В одном из очередных походов в мае 1942 года уже в самом конце пребывания на позиции «Щ-205» обнаружила тщательно камуфлированный вражеский транспорт, который шел под самым берегом. Большой курсовой угол и дистанция исключали торпедную атаку. Дождавшись, когда стемнеет, всплыли в позиционное положение и быстро пошли на сближение с целью, используя преимущество в скорости. Противник заметил лодку, повернул к берегу и выбросился на отмель. Приблизившийся к цели, подводники обнаружили рядом с транспортом еще и двухмачтовую шхуну на 300 тонн. Открыли артиллерийский огонь по обеим вражеским судам и с четвертого залпа попали в цель. Шхуна загорелась. Получил несколько прямых попаданий и транспорт. Он вспыхнул гигантским факелом, накренился, и вскоре над водой виднелись только мачты и части надстроек. Считая, что продолжать обстрел нецелесообразно, командир направил лодку в море, но её уже засекли противолодочные катера, сопровождавшие транспорт. Срочное погружение. Однако, так как были еще недалеко от берега попали на «банку» — подводную скалу и нос лодки засел. Дали задний ход — не сходит, ход вперед — не сходит. Пришлось под огнем противника снова всплыть, отойти от этого места и погрузиться. А катера насели сверху, засекают лодку по шуму винтов и без конца бросают и бросают глубинные бомбы. Трое суток гоняли тогда враги «Щуку», не давая ей всплыть. В вахтенном журнале было зарегистрировано, что противник сбросил на них за это время 201 бомбу, каждая из которых несла им смерть. Все труднее становилось дышать — содержание кислорода в воздухе упало до 16%, при норме его 21 процентов. Но краснофлотцы не сдавались: маневрами и частыми остановками уклонялись от попаданий бомб, для достижения полной тишины — приостановке двигателей, чтобы укрыться от вражеских акустиков, остановили все часы, работал только гирокомпас, но и его обложили матрацами и одеялами. Наконец, противник решил, что наша подлодка потоплена и ушел, а «Щука» всплыла ночью, и… удар свежего воздуха буквально свалил всех с ног — сказалось длительное кислородное голодание.
Комендоры «Щуки» — и артиллеристы, и торпедисты, а в числе их и Григорий Федорович, с честью справились со своей задачей и заслужили самую высокую оценку командования. За успешные действия в этом походе Г.Ф. Байков был награжден только что учрежденным орденом Отечественной войны II степени.
Вскоре в числе других «Щ-205» была перенаселена на оказание помощи осажденному Севастополю. Доставляли туда боеприпасы, бензин, продовольствие, а оттуда вывозили раненых, женщин и детей, ценные грузы. Для увеличения грузоподъемности лодок с них снимали вооружение и даже одну группу аккумуляторных батарей. Перевозки осуществлялись под постоянной бомбежкой противника, который увеличил здесь число самолетов и торпедных катеров. Поэтому нашим лодкам все чаще приходилось следовать в подводном положении, что значительно увеличивало время перехода в Севастополь и обратно.
— Особенно сложно бывало, — вспоминает Григорий Федорович, — в лунные да еще штилевые ночи, когда вода от работ винтов фосфоресцирует и самолетам противника хорошо видна дорожка, оставляемая лодкой даже в подводном положении. Фашистский гидросамолет обычно выжидает, сидя на волне, и прослушивает море, а как засечет нас — взлетает за нами по курсу и бомбит. Уйдем мы из под бомбежки, а он снова на волну и опять слушает…
Это позже и поэты. И писатели восславят в числе других и подвиги подводников, назовут их и витязями подводных глубин, и богатырями подводных залпов, сложат замечательные песни, в одной из которых будут и такие хорошие слова:
«Когда усталая подлодка
Из глубин идет домой…»
А тогда была ежедневная ратная работа. Полем их боя было море, и служба на подводной лодке требовала железной дисциплины и большой дружбы. Ведь лодка для моряка — это и дом его, и окоп, и кусочек Родины, и весь мир. И берегут её как невесту, как мать, знают все её шрамы и выбоины…
Когда возможности обороны Севастополя были исчерпаны и город был оставлен, «Щ-205» опять регулярно совершала боевые походы, несла нелегкую службу на отведенных ей позициях. И так было до конца войны. Подводники вместе со всеми моряками надежно защищали приморские фланги сухопутных войск от гитлеровских захватчиков. Сейчас уже не помнит Григорий Федорович количество боевых выходов в море, не знает он сколько осталось за кормой тысяч миль, каждая из которых могла стать последней.
В 1943 году подводная лодка «Щ-205» была удостоена гвардейского звания, а в 1945 году гвардии старшина первой статьи Г.Ф. Байков был принять в ряды партии.
Окончилась война. В феврале 1946 года Григорий Федорович был демобилизован и вернулся домой в деревню Жуковка. Грудь его украшали боевые ордена «Красная Звезда» и «Отечественной войны II степени» и медали: «За оборону Севастополя», «За оборону Кавказа», «За Победу над Германией».
Поступил работать бывший моряк на предприятие в поселке Усово-Тупик слесарем по металлоконструкциям да и проработал здесь до самого выхода на пенсию в 1975 году. Неоднократно избирался в местком, а два года работал даже освобожденным председателем месткома. С 1946 по 1971 год избирался он депутатом Барвихинского сельского Совета. Постоянно принимал самое активное участие и в художественной самодеятельности сельского клуба в деревне Жуковка, выступал со своей матросской пляской. Жители деревни до сих пор помнят, как задорно плясал молодой моряк. Много времени отдал он и общественной работе. Организовал односельчан и возглавил общественную комиссию по увековечению памяти погибших на фронтах Великой Отечественной войны жителей своей деревни. Выявили тогда всех погибших и памятник им воздвигли. Каркас памятника сварил Григорий Федорович сам. Выйдя на заслуженный отдых коммунист Г.Ф. Байков еще 8 лет избирался товарищами по партии в партбюро своего предприятия. Длительное время он был председателем товарищеского суда. Не однажды крепко доставалось от него выпивохам и нарушителям трудовой дисциплины, хапугам и расхитителям народного добра. Немало неприятных минут доставили многим из них прямота и бескомпромиссность Григория Федоровича, которыми всегда отличались его выступления на собраниях, направленные на борьбу с недостатками да и просто реплики, замечания в кругу товарищей.
В 1979 году он был удостоен звания «Ветеран Краснознаменного Черноморского флота».
…Давно уже ветеран не работает — годы берут свое. Но… он постоянно внимательно следит за событиями в мире, в стране. Особенно волнует его сейчас проблема Черноморского флота. Ведь он каждый год получает поздравления с Днем флота и Днем победы от совета ветеранов–подводников Черноморского флота.
— Я не мыслю себе Россию без Севастополя, без Черноморского флота, — говорит Григорий Федорович сегодня. Печально глядя на все, что творится у нас в стране.
Согласитесь, у этих людей нам есть чему поучиться!